«Бульдозер с хорошими манерами». Принц Гарри в суде против прессы с трудом выстоял против адвоката защиты

В Высоком суде Лондона завершился второй день перекрестного допроса принца Гарри в рамках инициированного им процесса против медиахолдинга Mirror Group Newspapers (MGN), который обвиняется в применении незаконных методов сбора информации. В этом деле Гарри выступает не только как истец, но и как свидетель. Рассказываем, что происходило в зале суда, и чем запомнится адвокат стороны защиты.

В преддверии судебного процесса, начавшегося в понедельник, суду и прессе были представлены письменные судебные показания принца Гарри на 49 страницах, в которых он обвиняет прессу во вторжении в его личную жизнь и описывает переживания, которые он испытывает в этой связи с самого детства и по сей день.

Цель иска, по его словам, — заставить прессу навсегда изменить методы работы.

Основан иск на конкретных обвинениях в отношении конкретных публикаций, но, как показал первый день перекрестного допроса принца Гарри, он не может предоставить суду факты, отвечая на вопросы стороны защиты лишь общими фразами о недопустимости приемов, используемых таблоидами.

В иске речь идет о том, что телефон принца Гарри прослушивался при написании статей о его отношениях с бывшей девушкой Челси Дейви и о его предполагаемом конфликте с братом, принцем Уильямом.

Накануне суд не услышал никакой конкретики со стороны истца по этим двум эпизодам.

День второй

Принц Гарри снова оказался один на один с защитником ответчика, адвокатом Эндрю Грином.

В юридических кругах коллеги называют его монстром перекрестных допросов — бескомпромиссным и безжалостным.

По словам корреспондента Би-би-си в зале суда Шона Кохлана, накануне Грин напоминал "бульдозер с хорошими манерами".

В среду Грин решил начать слушания с прояснения формулировки "общественный интерес", так как накануне принц жаловался, что не понимает, почему журналисты считают его жизнь "представляющей общественный интерес".

В качестве иллюстрации адвокат обратился к статье 2005 года в газете The People под названием "Harry Carry" — игра слов в заголовке намекает на то, что Гарри оседлал общественность или тех, кто находится рядом с ним.

В статье говорилось, что принц Гарри — на тот момент кадет Королевской военной академии — освобожден от ежедневных марш-бросков из-за травмы колена.

В своих письменных показаниях Гарри указал, что всегда старался тщательно скрывать свои медицинские проблемы, во-первых, чтобы они не просочились в прессу, а во-вторых, чтобы не давать повод для привилегированного отношения к себе.

Он выразил возмущение публикацией в The People, предположив, что газета заплатила частному детективу за сбор информации о его ранних годах в Академии.

Но Грин сообщил суду, что информация о больном колене принца Гарри была опубликована в заявлении Кларэнс-хауса за шесть месяцев до выхода статьи, а значит была в открытом доступе.

Что же касается общественного интереса, то он безусловно есть в статье о том, что британскому принцу сделаны поблажки, на которые вряд ли может рассчитывать любой другой кадет, объяснил Грин.

На этом примере он показал суду, что оба утверждения принца Гарри — о сливе газетой конфиденциальной информации и об отсутствии весомой причины для публикации — не выдерживают критики.

Слабое место защиты

Подобным образом разбирались и другие статьи других газет. В частности, публикации о вечеринке в стриптиз-клубе с большим количеством алкоголя, на которой, по утверждению прессы, был принц Гарри и что стало причиной ссоры с его девушкой Челси Дейви.

Принц Гарри настаивает, что узнать об этой ссоре можно было только путем прослушки телефона.

Собственно, основной пункт обвинения против журналистов MGN состоит именно в незаконной прослушке.

У защиты действительно есть одно уязвимое место, пишут корреспонденты из зала суда: ранее в MGN признали, что в 2004 году холдинг попросил частного детектива добыть информацию о принце Гарри, и это было сделано с помощью взлома его телефона.

Однако в работе над статьями, указанными в иске, ничего подобного не происходило, доказывает адвокат ответчика Эндрю Грин, и делает это весьма успешно.

"Позвольте спросить, что вы испытаете, если суд решит, что журналисты MGN никогда не взламывали ваш телефон, — разочарование или облегчение?", — спросил адвокат у принца Гарри.

"Я бы почувствовал несправедливость", — ответил он.

"То есть вы бы хотели, что ваш телефон оказался взломанным?", — продолжил Грин.

"Никто этого не хочет", — сказал Гарри.

Финальная перестрелка

Журналисты в суде отмечают, что в среду принц Гарри держится более уверенно, чем накануне, и даже пытается словесно атаковать Эндрю Грина.

Он придерживается линии, что все ссылки прессы на источники во дворце или среди его друзей, которые якобы распространили ту или иную информацию — не заслуживают доверия.

Но на данный момент это не кажется достаточным на фоне виртуозной работы защитника MGN.

Дав ход этому процессу, принц Гарри поставил на карту очень многое, пишут эксперты, но хорошо ли он понимал, с чем ему предстоит столкнуться?

На этот раз от него ждали железобетонных доказательств его слов, но в финальной словесной перестрелке с Эндрю Грином он даже не смог четко сказать, о чем говорилось в тех сообщениях на его телефоне, которые, по его словам, совершенно точно были прослушаны папарацци.

Гарри — первый с XIX века высокопоставленный представитель британской королевской семьи, который выступает в суде в качестве свидетеля. Около 200 лет в королевских кругах Великобритании действует негласное табу на участие высоких особ в судебных разбирательствах.