В своем родном доме в Вифлееме, на оккупированном Западном берегу реки Иордан, Язен Альхаснат сидит рядом с матерью и трет сонные глаза. Это перевод статьи Джоэла Гантера. Оригинал можно прочитать здесь. 17-летний подросток был освобожден из тюрьмы накануне вечером, почти через пять месяцев после того, как был арестован во время израильского военного рейда в доме в 4 часа утра. Язен содержался под стражей в рамках так называемого «административного задержания» — давней меры безопасности, унаследованной от Великобритании, которая позволяет израильскому государству заключать людей в тюрьму на неопределенный срок без предъявления обвинений и без представления каких-либо доказательств против них. «У них есть на тебя секретное дело, — рассказывает Язен. — Что в нем, они тебе не говорят». Он вернулся домой, потому что оказался среди 180 палестинских детей и женщин, освобожденных Израилем из тюрем в ходе недавнего обмена на заложников, удерживаемых ХАМАС в секторе Газа. Но в то же самое время, когда израильские власти освобождали одних палестинских заключенных, они задерживали других людей, причем в самых больших количествах за многие годы. За несколько недель после 7 октября число людей, подвергнутых административному задержанию, которое уже до этого достигло 30-летнего максимума в 1300 человек, выросло до более чем 2800. Когда Язена освободили, его семье были даны указания не праздновать это событие каким-либо образом публично и не общаться со средствами массовой информации. Такие же инструкции получили семьи двух других подростков, которые рассказали Би-би-си о своем опыте. Члены всех трех семей заявили, что хотят привлечь внимание к проблеме административного задержания. Израиль заявляет, что использование этой политики соответствует международному праву и является необходимой превентивной мерой для борьбы с терроризмом. Морис Хирш, бывший директором военной прокуратуры на Западном берегу с 2013 по 2016 год, сказал Би-би-си, что Израиль «не только соблюдает международное право, но и намного превосходит его», позволяя задержанным подавать апелляции, а также пересматривая их дела каждые шесть месяцев. Но правозащитные организации отмечают, что широкое применение Израилем этой меры является злоупотреблением законом о безопасности, не предназначенным для использования в таких масштабах, и что задержанные не могут эффективно защитить себя или подать апелляцию, потому что у них нет доступа к доказательствам против них. «Согласно международному праву, административное задержание должно быть редким исключением», — говорит Джессика Монтелл, исполнительный директор HaMoked, израильской правозащитной организации, которая следит за задержанием палестинцев. «Вы должны применять эту меру, когда существует непосредственная опасность, и нет другого способа предотвратить эту опасность, кроме задержания какого-либо человека. Но очевидно, что Израиль не использует ее таким образом. Власти задерживают сотни, тысячи людей без предъявления обвинений и используют административное задержание, чтобы оградить себя от проверок», — продолжает она. Административное задержание применяется к палестинцам в этом регионе с 1945 года, сначала под британским мандатом, а затем на оккупированных палестинских территориях. В некоторых, очень редких, случаях этот закон использовался и против израильских поселенцев, но в подавляющем большинстве случаев он применяется для задержания палестинцев, живущих на Западном берегу, в том числе детей. Задержанным в административном порядке предоставляется право на слушание – в военном суде перед израильским военным судьей, – но государство не обязано раскрывать какие-либо доказательства ни задержанным, ни их адвокатам. Задержанных затем могут приговорить к тюремному заключению на срок до шести месяцев. Но военный суд может продлить шесть месяцев на неопределенный срок, а это означает, что административно задержанные ни в какой момент времени не имеют реального представления о том, как долго они будут находиться в заключении. «Что мучает больше всего, так это неопределенность, — говорит Язен, уже сидя в своей гостиной. — Вы отсидите шесть месяцев и можете быть свободны? Или вам продлят срок еще на год, еще на два года?» Задержанные могут оспорить решение военного судьи, они могут дойти до Верховного суда Израиля, но, не имея доступа к доказательствам, свидетельствующим против них, они ничем не могут обосновать свою апелляцию. Палестинцы, которых официально судят в военных судах, имеют больший доступ к доказательствам, однако в этих судах выносят примерно 99% обвинительных приговоров. «Защита палестинцев в военных судах — практически невыполнимая задача», — говорит живущий в Иерусалиме адвокат Махер Ханна. «Вся система построена так, чтобы ограничить возможности палестинца защитить себя. Она накладывает жесткие ограничения на защитников и освобождает государственного обвинителя от бремени доказывания вины», — объясняет адвокат. Использование Израилем этой политики на Западном берегу «перешло все красные линии, зеленые, любого цвета», возмущается мать Язена Садия: «Мы живем в параллельной системе правосудия». Когда задержали 16-летнего Усаму Мармеша, его, по его словам, потащили с улицы в машину без опознавательных знаков. Так что первые 48 часов задержания Усамы его отец Наиф понятия не имел, где находится его сын. «Ты звонишь всем, кого знаешь, и спрашиваешь, не видели ли они сына», — говорит Наиф. И добавляет: «Спать невозможно». По его словам, во время ареста Усама неоднократно спрашивал о предъявляемых ему обвинениях, но каждый раз ему говорили «заткнись». Как рассказывает 17-летний Муса Алоридат, когда он был арестован во время рейда в 5 утра в доме своей семьи, израильские военные разворотили спальню, в которой он жил со своими двумя младшими братьями, и выстрелили в гардероб, в котором пуля разбила стекло. «Они увезли его в нижнем белье, — рассказывает отец Мусы Муханнад, показывая фотографию на телефоне. — Три дня мы ничего не знали». Ни Язену, ни Усаме, ни Мусе, ни их родителям или адвокатам так и не показали никаких доказательств их вины за все месяцы задержания. Когда Израиль во время недавних обменов опубликовал списки задержанных, подлежащих освобождению, против имен Язена, Усамы и Мусы стояла расплывчатая формулировка «угроза безопасности территории». В другой версии списка было написано, что Язен и Муса подозревались в связях с палестинскими вооруженными группировками. Усаме при освобождении вручили краткий протокол, в котором говорилось, что за много месяцев до задержания он дважды бросил камень «размером в половину своей ладони» в сторону постов израильских сил безопасности. Морис Хирш, бывший глава военной прокуратуры, заявил, что было бы неправильно делать какие-либо выводы на основе ограниченной информации. «Есть очень большая разница между общедоступными доказательствами против этих террористов и разведывательных данных о них», — отмечает он. «Мы видим, как американцы применяют административное задержание в Гуантанамо, поэтому мы знаем, что эта мера признана и принята на международном уровне, — добавляет он. — И поскольку это международно признанная мера, почему только Израилю мешают ее использовать, когда мы имеем дело со, скорее всего, самой серьезной террористической угрозой, когда-либо существовавшей?» В итоге Язен, Усама и Муса провели в тюрьме от четырех до семи месяцев. Все трое заявили, что условия были относительно комфортными до нападения ХАМАС 7 октября, когда у них отобрали простыни, одеяла, дополнительную одежду и большую часть продовольственных пайков, а вся связь с внешним миром была оборвана, что, по их словам, было коллективным наказанием за нападение. Другие задержанные утверждали, что их избивали, на них брызгали слезоточивым газом и спускали собак. Израильская Служба тюрем подтвердила, что ввела в тюрьмах чрезвычайный режим и «понизила условия жизни заключенных по соображениям безопасности» в ответ на нападение ХАМАС. Язен, Усама и Муса были освобождены досрочно, поскольку при обмене израильскими заложниками приоритет отдавался женщинам и детям. Однако, согласно последним данным тюремной службы, под административным арестом в израильских тюрьмах по-прежнему находятся 2873 человека. На следующий день после возвращения домой Муса вернулся в свою комнату, где четыре месяца назад израильские военные вытащили его из постели. Дверцы гардероба, разбитые пулей, сняли, чтобы заменить, но в остальном комнату родители тщательно привели в порядок. Муса говорит, что думал, что пробудет в тюрьме гораздо дольше. Его адвокат сказал ему, что вероятность продления срока его содержания под стражей составляет 90%. Все трое юношей говорят, что хотят попытаться закончить школу. Но жизнь под постоянной угрозой повторного заключения в тюрьму — это «своего рода психологическая тюрьма», отмечает Муса. «Они перевели нас в тюрьму побольше», — говорит Язен. «Мира нет, — говорит мать Язена, глядя на него. — Они могут забрать тебя в любой момент».
Административное задержание: как Израиль держит сотни палестинцев в тюрьмах месяцами, не предъявляя обвинений
